Музыка
Путеводитель по грайму: с улиц Лондона в топ-чарты
Разновидность хип-хопа или самодостаточный жанр? Локальный феномен или мультикультурная музыка? Музыкальный журналист Владимир Завьялов отвечает на актуальные вопросы о грайме.
Когда зародился грайм
Корни грайма можно найти аж в 1950-х годах, когда в Великобритании началась массовая волна эмиграции из Ямайки. Переселенцы из Вест-Индии перевезли вместе с собой местную музыкальную культуру; попытки уже в Англии осмыслить ее спровоцируют появление целого спектра поджанров британской подвижной электроники — от джангла до гэриджа, — которые повлияют также и на грайм.
Грайм появился на стыке 90-х и нулевых в эмигрантских кварталах восточного Лондона. Слово «grime» переводится с английского как «грязь» и до сих пор точнее всего объясняет, что это за музыка. Упругий бэсслайн, агрессивная читка, жесткие тексты и скоростной гэридж-бит наглядно отображали образ жизни местных жителей. Поэтому грайм-MC первого поколения (Dizzee Rascal, Wiley, Kano) документировали трудности, с которыми им приходилось сталкиваться. Отдельно стоит сказать и про инструменталы: MC не могли рассчитывать на поддержку топ-продюсеров жанра и конструировали звук на старых компьютерах и игровых консолях, из-за чего бит звучал сыро и аскетично и помогал создавать мрачную атмосферу.
Хип-хоп или нет
Кажется, любой разговор о грайме приходится сопровождать ответом на этот вечный вопрос. «Грайм — это британский рэп, который очень быстро читают под гэридж-бит» — комментарии такого плана до сих пор можно встретить в интернете. Придется обозначить: грайм в своем первоначальном и родовом смысле — это не рэп. Называть грайм частью рэпа — значит обесценить богатое культурное наследие жанра, в которое уместились регги, даб, гэридж и драм'н'бэйс и дэнсхолл.
Еще одно важное отличие грайма от рэпа — идеологическое. Если рэп в его популярном современном изводе — про хайп, свэг, манифестацию роскоши и вообще dolce vita, то грайм в своем первоначальном значении — не про гуап, Maserati, Louis Vuitton и сумки Gucci, а про Nike Air Max 95 (культовая обувь для исполнителей и слушателей грайма) и спортивки, культ улиц, аскезу и вечную борьбу за выживание.
Как грайм становился популярным
На первых порах грайм оставался андерграундной музыкой и распространялся в основном на пиратских радиостанциях вроде Rinse FM. Эта станция в 90-х и нулевых подпольно вещала в Восточном Лондоне и продвигала в массы передовую подвижную электронику того времени — а затем и грайм.
Тем не менее, грайм потихоньку приходил в мейнстрим: например, в 2002 году сингл «Oi» группы More Fire Crew влетел в топ-10 британского чарта. Заинтересовались жанром и критики: годом позднее дебютный альбом Dizzee Rascal получает престижную премию Mercury Prize за лучший альбом года. В 2004 году Lethal Bizzie, бывший участник More Five Crew, выпускает сингл «Pow (Forward)»: трек о стрелковом оружии (и о его использовании) блокируют на радио, но песня все равно попадает в двадцатку британского хит-парада. В то же время в Лондоне заработал музыкальный канал Channel U, на котором часто показывали клипы грайм-артистов.
На вопрос о том, как звучал классический грайм начала-середины нулевых, лучше всего ответят ранние альбомы JME, Dizzee Rascal, Wiley и Giggs. К концу же десятилетия грайм начнет впитывать в себя более конвенциональный клубный звук и выйдет на танцполы (яркий пример — совместная с диджеем Армондом Ван Хельденом песня Dizzie Rascal «Bonkers»). Не оставит грайм в стороне и гламуризация урбан-культуры — в 2008 году Wiley, вроде бы убежденный активист классического нефильтрованного грайма, записывает задиристый манифест «Wearing my rolex» — о том, что жизнь, в сущности, удалась.
Подпитываться свежим стилем начнут и извне: например, Lady Sovereign, белая лондонская девушка, приспособит грайм под нужды поп-музыки и выстрелит с песней «Love Me or Hate Me» по обе стороны Атлантики. Вскоре грайм-артисты перестанут стесняться коллабораций и с поп-музыкантами: например, тот же Dizzie Rascal записал свой куплет для песни Florence + The Machine и выступил вместе с певицей на Brit Awards в 2010 году.
Грайм и Америка
За строительство моста между американским рэпом и британским граймом нужно сказать спасибо в первую очередь Skepta, записавшим в 2010 году трек с Diddy, считай, первый заметный фит грайм-артиста с рэп-тяжеловесом. Причем, надо сказать, что Skepta провернул все это мероприятие на домашнем поле: британский MC резко отказался снимать клип на эту песню в Штатах и поставил рэп-легенде условие — либо снимаем в Лондоне, либо нигде. Diddy согласился.
Чуть позже творчество Skepta заценил Drake. Сначала он процитировал в своей песне «Used To» строчку из трека британского MC «That’s Not Me», а затем начал публично выражать респект жанру. Потом канадец закупился одеждой марки Stone Island (еще один опознавательный знак людей, причастных к грайму), имитировал британский акцент, умничал в твиттере об истории жанра и приглашал к себе на альбом грайм-ветерана Giggs. В общем, стал главным промоутером грайма за океаном.
Больше контента
В 2015 году произошел символический, но важный жест единения двух жанров: на сцену премии Brit Awards Канье Уэст вышел не один, а с целой толпой людей, в числе которых были первые лица грайма — Stormzy, Novelist, Boy Better Know и другие MC. Состав участников Уэсту помогал подбирать — кто бы вы думали? — Skepta, который тоже был на сцене в тот вечер. Привело ли все вышеперечисленное к массовой экспансии грайма за пределы Великобритании? Вряд ли. Несмотря на то, что успешные грайм-артисты вроде Stormzy или Skepta получают респекты из-за океана, записываются с рэп-звездами и даже участвуют в американских вечерних шоу, с массовой слушательской любовью в Штатах у грайма все пока скромно.
Больше контента
В чем причины? С одной стороны, это малопонятный восточнолондонский акцент с обилием локального сленга, куча местных геотегов и инородный грув бэсслайна под 140 BPM. С другой стороны, довольно часто британские грайм-артисты, напротив, пытались подражать американцам и теряли собственную идентичность.
Грайм сейчас: расцвет или кризис
В 2016-2017 годах вышли два важных альбома, которые не только оказались коммерчески успешными, но и, как показали дальнейшие события, определили две принципиально разные тенденции жанра.
Альбом «Konnichiwa» Skepta писал несколько лет. Исходные данные: поворот к коммерческой поп- и дэнс-музыке на прошлом альбоме, творческий кризис, ощущение утраты собственного «я» и, как следствие, саморазоблачительный номер «Thatʼs Not Me» (который как раз и приглянулся Дрейку) об обретении себя в собственных же корнях. «Konnichiwa», несмотря на участие в альбоме фигур величины Фарелла Уильямса, — это резкий поворот к сырому и нефильтрованному грайму с аскетичным консольным звуком как в начале нулевых. В итоге этот альбом оказался самым успешным в дискографии Skepta и в определенном смысле вернул грайм к его истокам.
Пока Skepta возвращал грайм из танцполов на улицы Восточного Лондона и вытаскивал людей на сцену попрыгать вместе с ним и Канье, дерзкий новичок Stormzy публично провозглашал право грайм-артистов быть более чем просто «подтанцовкой для рэпа», а заодно предложил альтернативное видение жанра на дебютном альбоме «Gang Signs & Prayer». В это видение вошла не только обязательная школьная грайм-программа, но и факультативные для британского MC вещи — госпел, соул и американский рэп. Многие грайм-староверы отказываются называть музыку Stormzy граймом, и отчасти это даже справедливо — слишком уж широкий охват у песен и многофункциональный подход к музыке на альбоме.
Подход сработал: Stormzy забирается на вершины британского чарта, выступает вместе с Эдом Шираном. Про респекты ветеранам жанра тоже не забывает — например, одна из песен с последнего альбома артиста называется «Wiley Flow». Правда, сам Wiley не оценил похвалы в свой адрес, обвинил Stormzy в потребительском и коммерческом подходе к грайму, предательстве идеалов жанра и продажности и предложил ему клэш (баттл, но только в грайм-лексиконе) на лондонских улицах. В определенном смысле этот биф отражает нынешнее состояние грайма, к которому привели две равноудаленные тенденции. На одной стороне ринга — грайм-пуристы и активисты вроде Wiley, который читал о «ролексах» десять лет назад, а сейчас агрессивно проповедует грайм-каноны. На другой — молодые люди, в плейлистах которых Giggs и Dizzie Rascal соседствуют с A$AP Rocky, группой Tame Impala и певицей Адель.
Как показывает практика, счет сейчас однозначно в пользу вторых. За последние несколько лет в Великобритании появилось большое количество ярких новичков с компромиссными взглядами на грайм и широкими — на музыку вообще. Это AJ Tracey, Dave, J Hus, MoStack, Octavian и другие — в чистом виде к грайму их отнести, конечно же, нельзя, но определенное влияние на них жанр все же оказал. Грайм в классическом же виде сейчас находится «на паузе»: ветераны жанра воспроизводят старые методы, а новые герои (вроде Novelist) пока не настолько творчески и коммерчески убедительны, чтобы приблизиться к хедлайнерам. Что, впрочем, не означает, что таких людей не появится в ближайшем будущем.
Главные лица грайма:
Skepta
Человек, назвавший дебютный альбом «Greatest Hits», к большому успеху шел долго: сначала он был диджеем и только спустя несколько лет подошел к микрофону. Попаданием в этот список Skepta обязан как минимум двумя вещами: во-первых, он ответственен и за поворот грайма в сторону коммерческой музыки в конце нулевых, и за обратный маневр в середине 2010-х. Во-вторых, Skepta результативнее прочих коллег по жанру пытался наладить отношения с заокеанским рэпом.
Dizzee Rascal
Дебютник артиста «Boy in da Corner» — не только классика грайма, но в определенном смысле отправная точка жанра. В конце нулевых и начале 2010-х записывался вместе с Florence + The Machine, Робби Уильямсом и Кельвином Харрисом, придал грайму привкус глянца и вообще был везде нарасхват. Сейчас уже не в той форме, но золотыми буквами свое имя в историю жанра однозначно вписал.
Wiley
Синоним слова «грайм» в его буквальном первородном значении. Человек, про которого можно сказать, что он «стоит за культуру» — без всяких пошлостей. В последнее время очень много критикует коллег по жанру, конфликтует со всеми подряд — в частности, со Stormzy.
Stormzy
Суперзвезда общебританского масштаба, самый кассовый и известный грайм-артист, который все дальше уходит от канонов жанра — в сторону UK-рэпа, госпела, поп-музыки и многого другого. Как показывают цифры в чартах — делает все правильно, что бы ни говорил Wiley.
Kano
Еще один человек, творчество которого лучше всего отвечает на вопрос «А что такое вообще грайм?». Особенно это касается дебютного «Home Sweet Home» — нержавеющей классики жанра. «Я голос улиц, гордость улиц, улицы и есть я», — сказал один русский MC в конце нулевых. Справедливо такое сказать и про Kano: его «Home Sweet Home» — самая достоверная озвучка колючего, не парадного восточного Лондона.
• Материал опубликован не на правах рекламы.
Больше контента
